То ли вправду тоска,
то ли дурь заиграла под кожей?
Мы с тобой всё никак,
дураки, два на два не умножим.
Мы стареем и лжем,
будто мы ни хрена не стареем.
И под ребрами жжет,
и никто никого не жалеет…
Не берутся верхи,
на низах дотяни — и воскреснет,
как меняла стихи
на твои сумасшедшие песни.
Как шептала: «нельзя»,